Подарок для Toriya: "Игры и их цены"

[Мафия-лэнд]

Подарок для Toriya по заявке:

а) Авторский фик, фанарт или клип.
б) Мукуро/Хибари, Сквало/Гокудера, Вонгола Примо/Спейд (Порядок важен)
в) Рейтинг не ниже R (для фика). Романс, драма. Для первых двух пейрингов желателен ХЭ

Название: Игры и их цены
Автор: Paola Ily
Пейринг или персонажи: Джотто\Спейд
Рейтинг: R
Жанр: драма, романс
Предупреждения: ООС, AU (не учитывается арка Шимон)

1.
Поначалу это было даже смешно.
Босс Вонголы, семьи, нагонявшей страху на всю Сицилию, оказался тощим низким мальчишкой, простачком с голубыми глазами в пол-лица и встрепанными светлыми волосами. Лицо у него было бледное, с веснушками на щеках и носу, губы ярко-алые, вблизи Деймон рассмотрел тоненький шрам на гладком лбу. Мальчишка. Беспризорник в королевских одеждах. Отвратительно.
Даже лоск сшитого хорошим портным костюма, блеск золотых застежек плаща и огоньки массивных перстней на тонких пальцах не могли вытравить из всего его облика эту простоту. Деймон мысленно сказал «обычность» и тут же одернул себя – обычным Вонгола не был. Каким угодно, только не обычным. Обычные мальчишки не получают власть над целыми городами с такой скоростью, что королевские прислужники не успевает даже понять, что происходит. Обычные мальчишки не собирают сторонников по всей стране, приходя ко всем, кто их заинтересует. Обычные мальчишки не умеют зажигать на ладонях смертоносное пламя.
Вонгола умел. Вонгола был необычен.
А еще он был чертовски опасен.
И чертовски интересен.
В отличие от многих прочих, Деймон нашел его сам. Долго пытался вычислить, где же может прятаться босс семьи, заправляющей теперь всем. Анализировал. Искал и следил. Отправил на розыски несколько десятков медиумов и сложных иллюзий (на свои развлечения Деймон никогда не жалел ни средств, ни сил). И наткнулся почти случайно, во время очередной вечерней прогулки по побережью, недалеко от порта. Светловолосого мальчишку он бы и не заметил, если бы не блеснувшее огромным оранжевым камнем кольцо на его пальце. Если бы все факты в его голове вдруг не сошлись – точно, Вонгола так близко, поэтому Деймон потратил почти три месяца на его поиски – он бы никогда не догадался обыскать ближайшие кварталы.
Следом за вонгольским боссом отправилась простенькая иллюзорная крыса, а через неделю Деймон пришел в особняк сам.
Его ждали. Деймон был не единственным здесь, кто играл в игры.
Вонгола встретил его в своем кабинете. Никаких лишних свидетелей – до двери иллюзиониста проводил бесцветный слуга, в просторной комнате не оказалось никого кроме ее хозяина, сидящего за пустым столом. Деймон мысленно похвалил его за осторожность – кто знает, какие бумаги он бы мог случайно увидеть и какую информацию мог бы получить. Небрежная поза и спокойные движения – Вонгола был расслаблен, но Деймон чувствовал – при малейшей угрозе он мгновенно станет опасным соперником, и на руках загорится оранжевое пламя, о котором так много говорили.
Деймон не собирался атаковать. И не собирался убивать мальчишку-Вонголу.
Пока.
- Доброго дня.
- Доброго.
Деймон пристально всмотрелся в лицо парня, ожидая новой реплики или какой-то другой реакции – тот молчал. Спейд хмыкнул и бесцеремонно опустился в мягкое кресло у стола, закинул ногу на ногу и спросил, даже не пытаясь спрятать вызов в голосе:
- Зачем вы меня ждали?
Вонгола хмыкнул и положил подбородок на сплетенные пальцы. Его глаза на секунду полыхнули рыжим – или это просто показалось на свету?
- Я жду вас уже больше месяца. Ваших иллюзий вокруг стало так много, что мне уже порядком надоело от них прятаться.
- Поэтому мы встретились на набережной?
Мальчик посмотрел на него ясными глазами-небесами и кивнул:
- Да.
Деймон вскинул узкую бровь и ухмыльнулся в открытую – он с наслаждением ощутил, что кто-то еще способен играть в его игры с ним на равных.
Вонгола мягко улыбнулся в ответ.
- Так зачем вы меня искали, Деймон Спейд?

2.
Мальчика, светлоглазого босса Вонголы, звали Джотто.
Имя у него было такое же, как он сам – дворовое, драное и сиротское.
Деймон даже скривился, когда услышал его в первый раз.
Бездарная безвкусица. Джо-отто. Подумать только.
С другой стороны, как раз то, что нужно для мальчишки-беспризорника.
Жаль только мальчишка-беспризорник вырос, создал мафиозную семью и превратился в Вонголу, а куцое сиротское имя осталось.
Отвратительное.
Своим настоящим именем он представился на третью их встречу. Наверное, понял, что ему ничего не угрожает. Или устал от официального «Вонгола» – Деймон понятия не имел, какие мысли роились в светловолосой голове.
Лучше бы, право, не представлялся – этим именем Деймон его все равно не называл. Он вообще никак его не называл – в беседе один на один в этом не было особой необходимости. Мальчик наверняка обижался, но ничего об этом не говорил.
Если не считать этой досадной ошибки с именем, Спейд был от него в восторге.
Что-то в действиях, словах и поведении Вонголы было такое, что настойчиво его завораживало.
Вонгола внимательно слушал его рассказы, соглашался с его утверждениями, говорил то, что иллюзионист хотел услышать, задорно спорил, используя правильные аргументы.
Деймон ненароком думал, не придумал ли Вонгола волшебное устройство для подслушивания чужих мыслей – слишком уж складно все получалось.
Оказалось – ничего особого. Просто хорошая интуиция. Джотто рассказал ему об этом, когда в свою шестнадцатую встречу они пили в саду послеобеденный чай со льдом.
- Это с детства. Обостренное чувство всего. Не помню, сколько мне было, когда оно проявилось в первый раз, может, оно было всегда, но главное, что оно не уходит. Я чувствую чужие мысли, эмоции, знаю, какая реакция последует, - сказал он и отпил глоток чая. Чай был потрясающий – в фарфоровом кувшине плавали кружочки свежего лимона и листья перечной мяты. – Это не предвидение – я не могу предсказать будущее или что-то вроде того, просто чувствую детали. Удобная вещь на переговорах.
Деймон тоже задумчиво сделал пару глотков, и чай вдруг показался ему безвкусным.
- Ты усердно пользовался этой своей интуицией в разговорах со мной?
Джотто вскинул от чашки удивленные глаза, хлопнул длинными светлыми ресницами и мягко улыбнулся.
- Нет, я был предельно искренен.
Деймон тоже улыбнулся – скорее по привычке – и вдруг почувствовал, что ему стало легче дышать.

3.
На тридцать вторую встречу Джотто отдал ему кольцо с ярким синим камнем.
Деймон мельком слышал о кольцах Вонголы – они были почти легендарны и говорили о них много, но в основном ходили просто слухи да страшилки – ничего существенного. Пару раз Спейд внимательно рассматривал кольцо Неба, что не снимая носил на левой руке Джотто. Кольца Деймона интересовали, но никогда он даже не думал, что одно из них – кольцо Тумана – будет носить сам.
Тяжесть металла на руке была приятной. Кольцо было словно сделано на заказ, садилось на палец как влитое, а камень таинственно поблескивал в огне свечей. От него шел не холод, как от обычных колец-безделушек, а теплое невидимое сияние, мягко обволакивающее руку.
Деймон сконцентрировался – и холодное синее пламя вырвалось из камня, заскользило между пальцами послушной змейкой, свилось клубком у ног, начало покрываться материей.
Джотто стоял рядом и наблюдал, как слой за слоем из синеватого полупрозрачного ничего свивался на его ковре черный лощеный кот, как он осмотрел все вокруг синими глазами – такими же, как у Спейда – и начал демонстративно вылизывать шерсть.
- Хорошая игрушка, - кивнул Деймон. Кот вскинул голову, прижал острые уши с кисточками к голове и шмыгнул под стол.
- Оно твое.
Деймон поднес к лицу руку с кольцом и задумчиво рассматривал гравировку на камне.
- Мне казалось, что кольца должны принадлежать хранителям, разве нет?
Вонгола тяжело выдохнул и пробормотал под нос: «Почему я должен говорить все прямо?». Слов не слышно, но Деймон читал по губам. Потом Джотто встретился с ним взглядом и спокойно проговорил вслух:
- Я хочу, чтоб ты стал хранителем Тумана моей семьи.
Деймон приподнял бровь в том театральном удивлении, которому он прекрасно научился при дворе, и Джотто снова тяжело вздохнул.
- Только не говори, что ты не ждал этого.
Спейд еще несколько секунд глядел на хрупкое кольцо.
- Не ждал.
Джотто посмотрел недоверчиво:
- Я думал… - он нахмурился и встряхнул головой как собака. Пару секунд помолчал, а потом заговорил снова: - Можешь не сразу принять решение. Если ты не хочешь, я найду кого-нибудь еще.
Деймон вскинул взгляд.
- Я согласен.
Джотто кивнул и улыбнулся.
***
Хранители у Джотто оказались, как и говорили, необычными людьми.
Не слишком увлекательными – Деймона они почти не заинтересовали.
Японец с кольцом Дождя на пальце был дружелюбен, но слишком скучен – он мог говорить только о музыке и мечах, а Деймон не слишком хорошо разбирался и в том, и в другом. Поэтому он вежливо извинился и ушел, оставив хранителя в одиночестве. Судя по напеву флейты из сада, тот, впрочем, и так хорошо себя чувствовал.
Сын землевладельца, оказавшийся в семье, видимо, по нелепой случайности, был отвратительно самоуверен и так же отвратительно труслив. Как эти качества в нем сочетались, Спейд не знал, но мальчишка его раздражал одним своим присутствием. С другой стороны, Деймон хранителю Грозы тоже понравился не слишком сильно. Они сцепились взглядами и чуть не наговорили друг другу гадостей, но появившийся из ниоткуда – черт, он постоянно появлялся из ниоткуда! – Джотто остановил их. Лампо – кажется, так звали парня – ушел в город по ответственному поручению, а Вонгола посмотрел на Деймона с укоризной, и ушел в свой кабинет.
Священник-боксер (Мадонна, что за нелепица!), хранитель Солнца, оказался не слишком отталкивающим. Он не стал зазывать Деймона в свой приход, не полез с проповедями, даже не спросил, верит ли он в Бога (в Бога Деймон не верил, поэтому мог долго и пространно его существование опровергать). Зато очень интересовался иллюзиями и принципами их создания, приглашал в гости на рыбный пирог и был подозрительно жизнерадостен для священника.
Хранителя Облака Деймон не видел – как сказал Джотто, тот не слишком любил бывать в особняке Вонголы, не признавал себя хранителем, но кольцо исправно носил. Судя по описаниям и слухам, что о нем ходили, детектив Алауди был педантичен, аккуратен и принципиален, не любил сборищ, но любил порядок и хорошие драки. Видимо, последние два пункта и сделали его союзником мафиозной семьи. На вопросы о нем Джотто не отвечал, только улыбался, глядел своими небесными глазами, и у Деймона сразу пропадало желание продолжать любые расспросы.
А Джи, хранитель Урагана, был не столько хранителем, сколько вторым главой семьи. Его Деймон видел раньше, в одну из своих встреч с Вонголой, но не придал значения – мало ли какой сброд шатается вокруг босса. Оказалось, правая рука был для Джотто другом детства, заместителем, взявшим на себя огромную часть обязанностей, помощником, секретарем, и много кем еще. Помимо этого Джи был прекрасным стрелком и хорошим другом. Слушая весь список его достоинств от Джотто, Деймон разочарованно скрипел зубами – он сам не знал, почему, но Джи его дико раздражал. Джотто лукаво щурился, но ничего об этом не говорил.

4.
Сначала они долго бежали через полузаброшенные трущобы у порта, потом – по центральной улице, с трудом передвигаясь между экипажей и прогуливающихся. Деймон настойчиво отводил всем глаза, пальцы рук мерзли от постоянного использования пламени Тумана, но угроза все равно была – их могли поймать, стоило только замешкаться и пропустить одного случайного прохожего или столкнуться с кем-то – тут отведенные глаза бы не помогли. Все его усилия сошли бы на нет, окажись у Колерти хоть один приличный иллюзионист. В прочем, согласно данным, такого у молодой наглой семьи не было. И Деймон очень хотел бы в это верить, если бы не знал на собственном примере, как хорошо сильные иллюзионисты умеют прятаться.
Поэтому они с Джотто бежали подальше от порта, подальше от места переговоров, пытались затеряться в улицах Палермо и переждать. Не то чтобы им что-то угрожало – не зря Вонгола и его хранители считались сильнейшими на острове, а то и во всей Италии – просто Джотто очень хотел решить конфликт с Колерти мирным путем, и хранителям было запрещено вступать в драки без прямой угрозы для их или чьей-либо чужой жизни. Поэтому, когда глава Колерти – Винченцо-или-как-его-там – приказал своим людям вытащить пистолеты, Деймон мгновенно окружил их сильным мороком, и, схватив Джотто за руку, потащил его прочь. Сначала они бежали все вместе – только Алауди, развернувшись на каблуках, спрыгнул с пирса прямо в море, отвлекая внимание преследователей на себя – потом разделились: Деймон так и потянул Джотто за собой, к центральной шумной улице, Джи и Лампо свернули в сторону рынка, а Наккл с Асари отстали где-то еще раньше – возможно, решили спрятаться в большом портовом квартале.
И вот они с Джотто бежали вперед, по переплетеньям улиц, по-прежнему держась за руки, незамеченные толпой, но преследуемые – Джотто чувствовал это благодаря все той же интуиции. У площади Джотто резко замедлил шаг, и Деймон замедлился тоже, не забывая, в прочем, отводить чужие глаза. Они свернули на одну из узких улочек и остановились – Джотто привалился к стене, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. Растрепанный, без привычного плаща и жилета, он выглядел значительно моложе своих двадцати трех, и совсем не был похож на босса мафии. Деймон даже думать не хотел, на кого сейчас был похож он сам.
- Оторвались?
Джотто кивнул и посмотрел на свою руку – он где-то зацепился при беге, и теперь его ладонь пересекала глубокая кровоточащая царапина. Деймон тихо выругался сквозь зубы и вытащил из кармана платок с вышитыми в углу вензелями-инициалами. Он взял руку Джотто, перевязал платком – крепко стянул запястье, наверняка было неприятно, но нужно было остановить кровь - и глянул на босса.
Тот смотрел из-под пшеничной челки прямо на Деймона. Светлые голубые глаза - аквамарин в оправе из золотых ресниц – на измученном бледном лице словно изучали каждую черту, и Спейд впервые за последние много лет смутился от чужого взгляда. Джотто молчал. Джотто поднял вторую, не раненную руку, и кончиками пальцев прикоснулся к щеке Деймона.
И они оба замерли. Деймону хотелось поймать чужое запястье, прикоснуться к пальцам губами, прижаться щекой, но он просто стоял и смотрел – глаза в глаза, синева против синевы, взгляд напротив взгляда, а потом, когда Деймон почти решился, почти взялся за чужое запястье, взгляд Вонголы полыхнул рыжиной и мгновенно стал острым:
- Черт, они рядом.
Деймон заморгал от неожиданности – он уже забыл, какие «они» могут быть рядом, а когда вспомнил – резко встрепенулся, снова схватил Джотто за руку – без какой-либо нежности.
- Бежим?
Джотто нахмурился и покачал головой:
- Не успеем. Они нас увидят.
Деймон закусил губу – ему не слишком хотелось драться сейчас, Джотто тоже был, видимо, слишком измотан.
- Иллюзионисты там есть?
Джотто прищурился, и взгляд снова полыхнул рыжим – так работала интуиция Небесного пламени.
- Нет, никого. Рядовые.
Деймон фыркнул:
- Отлично, - и поднял руку с кольцом Тумана.
Маскирующие иллюзии были не слишком сложными, но чтобы полностью скрыть за ней человека, требовалась недюжинная концентрация. К тому же, любой человек, наделенный крошечным талантом к иллюзиям, мог различить следы пламени Тумана, в случае если объект под иллюзией двигался. Но сейчас им никуда бежать не надо было – никаких очевидных следов.
Деймон на секунду прикрыл веки, а когда их открыл, Джотто перед ним с подозрением щурил ярко-зеленые глаза, и непривычно смотрелся без челки – прилизанные черные волосы были уложены назад.
- Деймон, ты…
- Немного маскировки.
Джотто закрыл и снова открыл рот.
- Ааааа…
Деймон встряхнул светлыми волосами по пояс и разгладил складку на платье.
- Прекрати таращиться, а то в следующий раз девушкой будешь ты.
Джотто моргнул несколько раз, прокашлялся и пробормотал:
- И что теперь?
Деймон покачал головой, снова откинул волосы и пробормотал Джотто в самые губы.
- Просто заткнись и прижми меня к стене.
Джотто послушно кивнул, и, подхватив Спейда за талию, впечатал его спиной в каменную стену дома.
Деймон ударился головой и больно прикусил кончик языка.
- Джотто, нежней, я же девушка, в конце-концов.
Вонгола недоверчиво сощурился – на чужом лице его привычная мимика выглядела забавно – и ослабил хватку на талии. Его взгляд опять полыхнул огнем – это не могла спрятать никакая иллюзия – и он пробормотал едва слышно «идут».
И Деймон сделал то, что планировал сделать с самого начала.
Он мягко поцеловал губы Джотто, обвел языком – удивленный взгляд Вонголы был ему ответом – зарылся пальцами в чужие пряди, прижался как можно крепче. Пару секунд Джотто стоял, замерев, а потом ответил на поцелуй.
Сколько они стояли там, у стены, прижимались друг к другу, Деймон не помнил. Он не заметил, как ушли – или прошли мимо - преследователи, как рассыпался морок вокруг него и вокруг Джотто, как его рубашка оказалась расстегнута наполовину. Если бы кому-нибудь из их врагов взбрело в голову свернуть в этот переулок, они бы обрели почти вечную почву для пересудов – все-таки поцелуи нельзя было перепутать ни с чем другим -, а то и смогли бы уничтожить без лишних проблем главу Вонголы и одного из его хранителей – в ту секунду Джотто и Спейд ничего не замечали.
Когда они отстранились друг от друга, Деймон пошло облизнул губы, и Джотто, словно завороженный, повторил его движение.

5.
Они целовались.
В последнее время они целовались везде, стоило им только получить свободную минуту. Они вообще теперь все время друг за другом таскались, по поводу и без, и остальные косились на них теперь с явным подозрением. Джи так и вовсе смотрел на Деймона волком, после того как застал их случайно у дерева в саду - они находились на виду у хранителя Урагана минут пять и списать все на случайность было невозможно.
Они целовались у Джотто в кабинете. Деймон очерчивал языком чужие губы, прикусывал их, гладил длинными пальцами. Джотто повторял за ним и иногда улыбался в поцелуй.
Они смотрели из окна на извержение вулкана – Этна в этом году не на шутку разошлась, уже в третий раз с ее склонов лилась лава, было очень жарко, было очень жаль молодые апельсиновые посадки. Деймону нравились красные апельсины – такие никогда не вырастут на материке, даже на склонах Везувия: неаполитанцы никогда не умели рисковать так же, как сицилийцы.
Они курили одну сигарету на двоих. Деймон сжимал тонкими пальцами, прикусывал мундштук, вдыхал дым и в поцелуе передавал его Джотто. Джотто улыбался и выпускал дым в расплавленный воздух, и тот рассыпался белесыми завитками.
Они просто целовались. У Джотто были яркие, опухшие губы. Джотто призывно облизывал их, отстраняясь. Потом Деймон тоже их облизывал, и думал, что они вкуснее красных апельсинов.
Они, кажется, друг друга любили.
Возможно, Деймону просто хотелось так думать.
Джотто знал ответ наверняка.
Охмелев от пряного вечернего воздуха, он опрокинул Деймона на стол. Бабочками полетели вниз бумаги, опрокинулась на ковер серебряная чернильница, с грохотом упал пустой подсвечник. Джотто было плевать на договоры и чернильные пятна, он целовал Деймона, и Деймон ему отвечал.
Они избавлялись от одежды. Стягивали жилеты, галстуки, брюки, расстегивали рубашки; льнули друг к другу, прикасались голыми телами, и кожа была жарче лавы, и кожа пахла дымом, мускусом, анисом, и чем-то еще, едва уловимым.
Джотто был острый и пьяный. Глаза Джотто горели совершенно новым, другим огнем.
Джотто губами скользил по коже Деймона, целовал шею и бедра, сжимал губами соски, прижимался ближе, так близко, как только мог, покрывал укусами плечи.
Деймон стонал, облизывал пальцы, скользил ладонями по чужому телу, ерошил чужие волосы. Деймон раздвигал бедра, сжимал колени на чужой талии, и беззвучно молил: «Ну же, давай, давай».
Джотто его мучал. Джотто сжигал его взглядом-пламенем, и Деймон плавился, как воск. Деймон готов был плавиться вечность, лишь бы пытка не заканчивалась.
Джотто об этом не думал.
Джотто не думал совсем.
Спустя пару вечностей он двинулся внутри Деймона. Погладил чужие плечи и качнулся – вперед-назад. Замер. Качнулся снова. Остановился на пару секунд. Деймон задыхался. Деймон скользнул пальцами по его пояснице и сам двинулся навстречу. Деймон застонал. После этого Джотто не останавливался.
Они словно были в море. Их качало на волнах, погружало в глубину, обдавало волнами прибоя. Они были половинками морской ракушки, идеальными деталями друг друга, и друг без друга они были ничем.
Они, кажется, любили друг друга больше, чем можно было представить.
Потом все закончилось. Море рассыпалось миллиардами искр, крошек и капель, море превратилось в звездное небо, в глубине которого полыхали искры вулкана.
Деймон лежал, раскинув руки, тяжело дышал и глядел в распахнутое окно. Джотто лежал рядом с ним, на боку, выводил на влажном животе Деймона невидимые узоры. Мягкие волосы Джотто слиплись от пота, свисали рваными прядями, прятали его глаза.
Деймон отвел пряди в сторону.
Эти глаза смотрели только на него.

6.
В августе Винченцо Колерти решил пойти ва-банк.
«Здравый подход, – думал Деймон. – Если не удастся подмять под себя территории Вонголы, то незачем и начинать заведомо проигрышную войну, если удастся – то уже понятно, кто выйдет победителем».
Колерти штурмовали склады на окраинах и уговаривали торговцев перейти под их защиту. Джотто тихо посмеивался и пил чай, потом целовал Деймона и утаскивал в постель, Джи каждый день ходил во двор сосредоточенно бить тарелки.
Служанки охали и переживали за «слабые нервы синьора Джи». Посуда в особняке стремительно заканчивалась.
В какой-то вечер взволнованный посыльный от Алауди принес плохие новости – Колерти грабили самый большой склад, едва ли не в центре города, уже убиты шестеро вонгольских охранников, ситуация опасна. Хранитель Облака уже там, но может понадобиться поддержка на других точках. Джотто должен объявить войну.
И Джотто объявил.
Опустил чашку на узорчатое блюдце.
- Сегодня ночью мы штурмуем их поместье. Деймон, ты знаешь, где оно?
Спейд кивнул – его медиумы давно вычислили нужное место и ждали указаний.
Джи, нервно куривший у подоконника, обернулся.
- А остальные точки? Джотто, мы не можем оставить их…
Джотто поднялся с кресла и вытащил из ящика стола плотные кожаные перчатки – за эти годы Деймон видел их впервые.
- И не нужно. Вы отправитесь туда. На штурм я пойду сам.
Джи не нашел, что возразить.
***
Вскоре они были у поместья – Деймон и Джотто, и их доверенные люди. В воздухе пахло чем-то цветочным и фруктовым. У ворот росли пышные цитрусы. От охраны Джотто избавился за считанные секунды, только пламя искрилось и вспыхивало.
Они скользнули в здание. Там было тихо и пусто – ковры шелестели под ногами, скрадывая шаги. Служанка, медиум Деймона, вела их по коридорам.
Дон Винченцо нашелся в кабинете. Увидев их, он уронил сигару. Уголек на кончике задохнулся и потух.
Джотто молчал. Его запястья горели пламенем, огонь струился из лба, и пылали оранжевым глаза. Деймон стоял рядом и чувствовал жар – Джотто словно горел весь. От пламени даже его голос звучал по-другому, словно шумел огнем и искрами.
- Эти игры мне надоели, Винченцо. Палермо наш. Вся Сицилия наша. Это наш дом. И я уберу любого, кто попытается его забрать.
Колерти целился в него из пистолета. Деймон незаметной тенью стоял у дверей. Колерти орал:
- Ты не имеешь права. Это не твое! Ты нас не остановишь! Ты ничего не сделал, чтобы нам помешать. Ничтожество!
Колерти начал стрелять, а Джотто только дернулся – рука, поднятая вверх, сожгла пули Предсмертной Волей, плотной пылающей стеной огня, а потом Вонгола двинулся и в секунду оказался позади противника.
- Прости, - сказал он одними губами. Колерти хлопал губами, как выброшенная на берег рыба.
Джотто печально улыбнулся.
И прикоснулся пальцами к чужому лбу.
Деймон закрыл глаза. Истошный крик и запах горящей плоти заполонили словно все вокруг. В горле у Деймона забился ком – затряслись обтянутые перчатками руки. Потом вдруг все стихло – и крик, и рев пламени, и порывы желудка. Только вонь осталась. Но Деймон все так же боялся открыть глаза.
Пульс стучал в висках.
Он распахнул веки, когда Джотто вывел его из кабинета за руку. Вонгола был такой же, как обычно – тонкий, слабый, мягко-хрупкий, будто никогда не было пламени, будто не его руки только что сжигали заживо.
В коридоре он дернулся вперед, обнял Деймона – прижался всем телом. И Спейд почувствовал, что он дрожит. И прижал к себе в ответ.
Потом они вышли на улицу, их окружили люди Вонголы, и Джотто заулыбался тонкой вымученной улыбкой и попросил оставить их на пару минут. Их оставили. Джотто закутался в плащ.
- Свяжись с остальными, - тихо сказал он Деймону. Его глаза полыхали оранжевым, пульсировали ровным ритмом. – Скажи, что сегодня они могут делать, что угодно. Скажи, что пленных сегодня мы не берем.
Деймон кивнул, и через секунду кивнули все его медиумы, затерявшиеся в разных концах Палермо.
Потом их снова окружила толпа. Из особняка послышался вскрик, в окне показалось чье-то лицо. В свете из распахнутой двери обрисовался детский силуэт.
- Синьор Вонгола, что будем делать с поместьем?
Глаза рядовых горели предвкушением – они ждали приказа «Забрать все ценное», «Унести все, что сможете», «Делайте, что хотите».
- Сжечь, - тихо сказал Джотто, но все его услышали. Яркими искрами мелькнули в полумраке янтарные глаза.
- Но, дон, там же…
- Запереть и сжечь, - твердо повторил Джотто, и Деймон вдруг почувствовал в его голосе безумную усталость, - проследите, чтоб никто не вышел оттуда. Я не хочу, чтоб чьи-то дети пришли мстить.
Стало тихо. Деймон вдруг услышал, как стрекочут кузнечики в поле на той стороне дороги. Они словно тянули какую-то долгую песню, что-то обычное для этих мест, что-то о любви, жизни и смерти.
Подул ветер, и запахло лилиями. Лилии пахли кладбищенским холодом.
Все молчали, и Деймон молчал.
Все смотрели на Джотто, а тот смотрел вверх, на темнеющее небо, и наверняка молился Богу.
Деймон не верил в Бога, но в ту секунду молился вместе с ним.
Потом толпа ожила, кто-то заговорил, кто-то отправился за гвоздями и досками, заплакал ребенок, зашелестели колеса телеги.
Джотто развернулся и незамеченным вышел за ворота особняка.
Деймон не стал его догонять.
***
Ночью Джотто плакал.
Свернувшись калачиком, сжав ладони в кулаки, что-то едва слышно бормотал. Его било крупной дрожью, лоб покрывало испариной, губы были искусаны в кровь.
Деймон лежал рядом и чувствовал свою беспомощность.
Деймон обнимал его за плечи, гладил ладонями шрамы, сцеловывал со светлых ресниц соленые капли, а Джотто цеплялся за него и беззвучно рыдал всю ночь.
К рассвету он уснул, отключился от усталости, хотя то и дело ворочался и вскрикивал.
Во снах Джотто наверняка шумело пламя.
Деймон сжимал его в объятиях и, кажется, продолжал плакать за него.

7.
За два дня до Рождества ему принесли письмо от Риккардо Личери.
Подбросили в ящик письменного стола, поверх исписанных почерком Джотто бумаг и записок, и совершенно невозможно было узнать, кто это сделал. Деймон хмыкнул и закрыл ящик снова.
Он не вскрывал письмо три недели, пока не нашел его утром посреди расчищенного стола.
В письме было четыре строчки.

«Площадь у церкви Святого Павла.
Тебя будет ждать экипаж.
Ровно в шесть.
Не опаздывай».

И подпись «Р.Л.».
Деймон хмыкнул и бросил письмо в камин.
***
В шесть он был на площади, в своем длинном синем плаще, покачивал, постукивал тростью – на рукоятке была голова льва из чистого серебра, рождественский подарок от Джотто - и задумчиво глядел в сторону моря. По пенистым волнам скользил тяжеловесный корабль, с рваными парусами, с цветастой тряпицей на флагштоке. Деймон задумчиво пытался рассмотреть хотя бы цвета флага, но корабль был далеко, а ветер слишком сильным, ничего было не разобрать. Рядом с ним, по полупустой площади, прошла худосочная, оборванная, бедная торговка – в ее корзине перекатывалась пара блеклых лимонов. Колокол церкви отбивал шестой час.
Экипаж перед Деймоном остановился ровно с последним ударом колокола.
Кучер соскочил с сиденья, приоткрыл перед Деймоном дверцу – ничем не примечательную, черную, со шторкой из бардового бархата – и втолкнул иллюзиониста внутрь, стоило тому только подняться на ступеньку.
Деймон в карету ввалился – получилось не слишком изящно – и уперся ладонями в противоположную стенку. Дверцу за ним захлопнули, дважды щелкнул замок. Деймон фыркнул – интересный ход, прекрасный - и расположился на сиденье, положил трость рядом, сложил руки на груди. Площадь проплыла за окнами и быстро скрылась из виду.
Они ехали прочь из города, в сторону вулкана, потом свернули на запад, через подсохшие по зиме сады, потом снова свернули и оказались у не слишком большого, но все же добротного особняка.
Карета проехала через распахнутые ворота, подъехала к широкому крыльцу и остановилась. Завозились поблизости, несколько голосов застрекотали на разные лады, едва слышно, потом все стихло и дверца распахнулись.
Деймон не стал дальше ждать. Пара широкоплечих бугаев без лишнего изящества на лице и белобрысый кучер с длинными волосами застряли в иллюзии – что-то про лед, огонь и каменные стены, а Деймон изящной птицей выскользнул из кареты, соскользнул на брусчатку двора, пристукнул тростью и двинулся в здание.
За его спиной раздался сдавленный вскрик.
Человек, написавший письмо, нашелся почти сразу. Вторая дверь из холла, прямо по коридору, просторная комната по левой стороне.
Деймон прислонился к дверному косяку, постучал по двери набалдашником трости, едко улыбаясь.
Человек поднял на него непробиваемо-темные глаза, опустил на стол, поверх книги, тонюсенькое пенсне и улыбнулся в ответ.
Риккардо вступил в игру.
***
Потом он сказал начистоту:
- Мне нужна Вонгола.
Деймон замер на долю секунды, а потом рассмеялся, откинувшись на спинку кресла.
- Я не думаю, что мой босс отдаст вам ее. Он слишком любит свою семью, Палермо и всю Сицилию, чтобы предать это все, просто так, передать кому-то.
Риккардо поднялся из-за стола – высокий, крупный, с плотными мышцами под тонким шелком рубашки и замер, прислонившись к столу.
- Не отдаст, но я хочу ее получить. И ты мне в этом поможешь.
- С чего бы? Меня устраивает текущее положение дел.
Риккардо сложил руки на груди и заулыбался:
- Потому что тебе это интересно. Деймон Спейд против интуиции великого Вонголы. Интересует такая игра?
- Не слишком, - Деймон ухмыльнулся, закинул ногу на ногу, покачал носком сапога.- К тому же не все так просто с наследованием. Это оранжевое пламя, признак босса – наверняка вы слышали – отнюдь не легенда, я видел его в действии – поразительно разрушительная штука.
- Такое? – Риккардо поднял руку, и из его ладони – жесткой, покрытой засохшими мозолями и старыми шрамами – полыхнул яркий, оранжевый, без капли примеси, огонь. Деймон чувствовал его бешенный жар, острую силу чистой стихии, сжигающей все на своем пути, и задыхался.
Риккардо смотрел на него, задумчиво разглядывал, а потом сжал ладонь и пламя потухло, оставив после себя едва ощутимый запах гари.
Деймон сделал три глубоких вдоха, а потом снова расплылся в улыбке:
- Интересно. Значит, это условие вы уже выполнили? – он сел ровно, собираясь подняться. – Но я все равно не буду вам помогать.
Через секунду Риккардо прижал его плечи к спинке кресла.
- А кто сказал, что у тебя есть право выбирать?
Он нажимал на плечи Деймона сильными пальцами, до боли стискивал мышцы, улыбался, глядя прямо в глаза.
Деймон недовольно повел плечом:
- То есть я должен принять единственно верное решение, синьор Личери? Никакой свободы и альтернатив?
Риккардо хмыкнул, нажал пальцами еще сильнее.
- Что-то вроде того. Альтернатива есть. Она тебе не понравится.
Деймон прищурил глаза, ему подумалось вдруг, что он сможет сжечь этого человека так, без пламени, одним взглядом.
- Убьете меня сейчас?
- Могу попозже, когда убью твоего босса и получу Вонголу.
Деймон улыбнулся, и улыбка наполнилась приторно-сладким ядом.
- Уберите руки.
Риккардо хмыкнул и убрал ладони с его плеч, отступил на пару шагов, и снова замер изваянием у кромки письменного стола. Деймон поднялся, и, постукивая тростью, вышел за дверь.
***
Он прибыл в особняк Вонголы затемно, прошел через холл, и прямо там, у лестницы, встретил Джотто.
Тот выглядел обеспокоенным, всклоченным, глаза горели рыжим – теперь они все реже показывали свой настоящий цвет – и подошел к Деймону, остановив реплику Накла взмахом ладони.
- Деймон, ты в порядке? На тебе лица нет.
Деймон покачал головой, легко коснулся его руки. Джотто вздрогнул от неожиданного прикосновения.
- Да. В порядке. Мне нужно к себе. Я сейчас спущусь.
Джотто неверяще нахмурился и кивнул, потом долго глядел в спину идущему наверх Деймону.
Тот несся в свою комнату, спешил, едва не сбросил по пути декоративную вазу.
Он скинул у двери плащ, почти разодрал на себе узкий жилет, распахнул рубашку, вытягивая пуговицы из петлиц. Сбросил с зеркала беспорядочно набросанные на него вещи, швырнул их на пол.
Посмотрел на отражение, гладя свои плечи пальцами.
Там, где его прикасался Риккардо, где он давил жесткими пальцами, прижимая его к креслу, наливались сливовой темнотой синяки.

8.
В комнате они были одни.
В углу горел камин и было почти жарко, и жарко было не только по этому.
Но Деймон должен был идти.
Он возился с галстуком уже десять минут, потому что узел никак не получался, и потому что Джотто стоял на коленях за его спиной, обнимая руками колени и скользил губами по бледной коже ягодиц.
Иногда он спускался ниже и вылизывал его бедра.
Деймон вздрагивал и начинал завязывать галстук снова.
Потом ему надоело.
- Джотто, прекрати.
Босс Вонголы, сидевший на полу, по пояс закутавшись в белую простынь, опустил руки и склонил голову набок.
- Почему? Тебе не нравится?
Деймон дернулся и глянул на него через плечо. У Вонголы были искренние голубые глаза – совершенно чистые, привычные – и взлохмаченные волосы, длинные теперь, отросшие почти до плеч.
- Джотто. Мне так нравится, что скоро я решу все бросить и никуда не пойду.
Тот хмыкнул, поднялся с колен и обнял Деймона со спины.
- А я и не хочу, чтобы ты уходил…
Деймон повернулся, прижимая к себе Вонголу, зарываясь носом в мягкие волосы.
- Я тебе говорил. Это важно. Очень-очень важно. Я не могу не пойти.
- Знаю. Но все равно хочу, чтоб ты остался.
Деймон поцеловал его в светлую макушку и отпустил, разыскивая среди кучи вещей свои брюки. Джотто вздохнул и поплелся к кровати, спотыкаясь, путаясь в простыне.
- И все-таки, почему ты мне не хочешь рассказать? Куда ты идешь? Если это так важно? – он закутался в простынь поплотней, и тихо пробормотал: - Может у тебя кто-то появился…
Деймон как раз натянул до колена смятую брючину, стоя на одной ноге, и обернулся на реплику, и свалился на пол. Джотто сощурился.
- Значит, я прав.
Деймон с трудом поднялся на ноги, поправляя брюки, воюя с пуговицей.
- Прекрати говорить глупости. Я не сплю ни с кем, кроме тебя. – Он подошел ближе, наклонился над сидящим на постели Джотто. – Я люблю только тебя.
Джотто прикрыл глаза и повел плечом:
- Знаю, но с тобой никогда нельзя быть уверенным наверняка.
Он откинулся на постель, волосы рассыпались светлым ореолом.
- На тебе моя интуиция не работает, никогда не работала, я не знаю, может ты врешь мне все это время, может спишь там с кем-нибудь еще, и смеешься, потому что я тут жду только тебя.
Деймон замер, потом наклонился вперед, навис над растрепанным Джотто.
- Я люблю только тебя. Я хочу только тебя. Тебе придется мне поверить на слово.
Джотто долго на него смотрел, сосредоточенным взглядом, потом поднял руку, прикасаясь к щеке вздохнул и потянулся, губами прижимаясь к губам.
- Я тоже тебя люблю, - пробормотал он в поцелуй, прижимая Деймона ближе.
Они целовались несколько минут, прижимались все ближе – Деймон остро чувствовал, что под простыней на Джотто ничего нет – потом, когда Вонгола перекатился, и оказался сверху, потянулся руками к ремню на брюках, Спейд отстранил его.
- Мне нужно идти, Джотто, правда, – он поднялся с постели, на ходу поправляя одежду. - Я вернусь и мы продолжим.
Джотто вздохнул, свернулся калачиком у края постели, наблюдая за ним.
- Ты просто бесчеловечен, Спейд. Разбуди меня, если я буду спать.
Деймон подхватил трость со стойки у стены, открыл дверь, и в ней обернулся, отвесил Джотто шутовской поклон:
- Слушаюсь, босс.
Подушка стукнулась уже о закрытые двери.
***
Деймон выскользнул из особняка, обошел пару серых луж, скользнул незамеченным в толпе, пересек два квартала.
В подворотне на пересечении улиц задержался на секунду, и вышел оттуда уже девушкой с длинными светлыми волосами, с крошечной собачкой на кожаном поводке.
В конце этого квартала его ждала карета.
Он подошел ближе, светловолосый кучер мерзко улыбнулся и открыл перед ним дверцу. Деймон подхватил – подхватила – вырывающуюся собаку на руки:
- Пери, ну же, Пери, нам пора домой.
И скользнул в карету.
Когда дверца закрылась, он сбросил иллюзию – собачка вновь стала тонкой тростью – и нахмурился.
До свержения Джотто Вонголы оставалось три недели.

9.
Причал продувало словно со всех сторон.
Ветер застревал под одеждой, словно оставался жить там, вместе с холодом.
Пахло гарью, город дымился, пылали, рассыпались искрами дома и соборы.
Грозовые тучи тянулись, застилая все небо, не было видно ни капли синевы.
Синева уходила из города.
- Мне очень жаль, Примо.
Огромный корабль за его спиной готовился к отплытию – шумели люди, перетаскивали тюки, спешили. Их ждал попутный ветер.
Джотто молчал.
Он будто постарел за эту ночь, за этот день, за эти часы, когда выжигал и убивал, дрался на смерть, а потом бежал по заполненным кварталам к порту.
Он словно постарел еще больше, когда увидел, что Деймон бежал за ним.
- Прости меня, Примо.
Деймон говорил это себе, как заведенный, раз за разом «Прости, прости, прости», он по ночам гладил Джотто по голове, а у него в мозгу стучала набатом просьба о прощении.
Он сам не знал, почему все не бросил.
Джи стоял в десяти шагах от них, курил не переставая и выбрасывал окурки в море. На палубе корабля стояли остальные хранители.
Бывшие хранители. Их кольца, завернутые в белесый кусок ткани, платок с блеклой вышивкой, Деймон держал в руках.
- Примо…
Джотто поднял глаза – их синева потускнела, утратила огонь, словно ничего в ней не осталось.
- Значит уже «Первый», да? Ведь не могло быть первого, пока не было второго. Теперь есть второй и я прошлое, первая веха в истории Вонголы?
Деймон сжался, и сжал руки. Острые кольца впились в ладонь.
- Я…
Джотто сделал шаг, прижался к Деймону, тихо, едва слышно, в самое ухо, прошептал:
- Почему ты меня предал? Ты все время просто играл со мной?
Деймон опустил кольца в карман, поднял руку и сжал на плечо Вонголы, со всей силы сдавил пальцами.
- Я играл со всем. Кроме тебя.
Джотто уткнулся лбом в его плечо – у корабля, ссутулившись, громко выругался Джи – и прошептал, горячим дыханием прикасаясь к коже:
- Твоя игра была для тебя дороже меня?
- Может быть.
Они молчали.
Кто-то громко орал об отправлении.
Потом Джотто отодвинулся, прикоснулся к губам Деймона с неощутимым почти поцелуем-касанием и ушел к кораблю.
Джи потянулся за ним. Деймон остался стоять.
Корабль отправился в море, на край света, шелестя парусами.
На хмурый, усталый Палермо обрушился дождь, успокаивая ветер и пыль, задувая огни пожаров.
Деймон стоял под дождем, мокрый с ног до головы, и не двигался с места.
Деймон рассматривал платок, который Джотто вытащил из кармана, в который завернул холодные кольца.
Выцветшие нити ложились в узор, свивались блеклыми буквами «ДС».
***
Кабинет нового главы Вонголы был темный, тяжеловесный, под стать хозяину.
В камине шелестело жестокое пламя.
Секондо разглядывал бумаги, оставшиеся, те, что Джи не успел спихнуть в огонь при побеге, и хмурился.
- Дело у мальчишки было поставлено ни к черту.
Деймон стоял, прислонившись к стене, молчал. Его мало волновало это все.
- Деймон, ты же можешь достать копии договоров? Мы подпишем их снова, заключим союзы, а потом разорвем.
- Конечно, Секондо. Достану.
Деймон отлип от стены, пошел к выходу из комнаты.
Слова Секондо застали его уже в дверях:
- Мне не нравится, что ты называешь меня «Вторым». Задевает мою гордость, знаешь ли. Не мог бы ты звать меня «босс»?
Деймон обернулся.
- Прости, Секондо, но я не могу. Это слишком тяжело для меня. Задевает гордость, понимаешь?
Он выскользнул из кабинета, захлопнув за собой дверь и замер у стены, слыша раскаты хохота там, откуда он только что вышел.
Его босса звали Джотто.
Джо-отто.
Дурацкое имя.
Спейду оно никогда не нравилось.

@темы: Secret Santa

Comments

[Toriya]

Спасибо, Санта! Это были очень приятные полчаса. Написано красиво, это, пожалуй, самое подходящее слово, я визуал, поэтому картинки у меня в голове в процессе прочтения рождались очень яркие. Правда, развидеть Спейда у меня, увы, так и не вышло. Его характер, мотивы поступков, да и вообще его суть автор, видимо, решил утаить и никому не показывать, несмотря на то что он как бы главный герой повествования С Джотто получилось лучше, хотя я его представляю несколько другим) Но круче всего получилось с Джи, имхо Его и не было почти, но образ вышел весьма выразительным.
Еще раз спасибо за подарок

[Доктор Бекки]

Потрясающе, Санта!
У вас очень живые герои, красивая речь, завораживающий сюжет - сплошное удовольствие читать

[Лейтенатор]

очень понравилось, спасибо автору!

и да - немного не хватало мотивов спейда, но и без того текст чудесный

[Iraeniss]

Очень понравилось. И написано красиво, и герои получились живые, и сюжет
Мотивы Спейда прорисованы совсем тонкими штрихами и можно только додумывать и догадываться. А я тут снова углядела то самое "предательство без низкого расчета" (с) - когда человек не видит иного пути, для спасения чего-то (или кого-то) очень дорогого и важного. Фактически жертвует собой (своей честью в первую очередь). Впрочем, это уже исключительно мои домыслы и заморочки Возможно, автор вкладывал и совсем иной смысл. Оно довольно туманное, простите за невольный каламбур)) и каждый может увидеть что-то свое.
Спасибо Вам, автор!